1 июня исполнилось 95 лет со дня рождения поэта и переводчика, фронтовика Давида Самойлова.
Сороковые,
роковые,
Свинцовые,
пороховые...
Война
гуляет по России,
А
мы такие молодые!
Эти ставшие уже хрестоматийными строки принадлежат
Давиду Самойлову. «Где бы ни звучала эта
строфа, – писал Евгений Евтушенко, – на
вечере поэзии из уст самого поэта, или на концерте художественной
самодеятельности, или в Театре на Таганке, или в глубине нашей памяти, – за ней
сразу встаёт Время. А ведь это только четыре строчки!». Эти строки стали
поэтической «визитной карточкой» целого поколения поэтов – поколения 40-х
годов.
Давид
Самойлов о себе
«Я родился в Москве 1 июня 1920 года.
Москва в пору моего детства была раз в десять меньше нынешней. Я её люблю и
хорошо знаю. Тогда ещё большинство составляло коренное население и вокруг меня
звучала прекрасная московская речь.
Мы все состоим из кусков самочувствия,
доставшихся нам от предков.
Я знаю, что досталось мне от матери, что
– от отца. Отец – военный врач в Красной армии. По демобилизации – всю жизнь –
учёный, старший научный сотрудник одного из институтов. Мать работала
переводчицей во Внешторгбанке.
Отец – моё детство. Ни мебели квартиры,
ни её уют не были подлинной атмосферой моего младенчества. Её воздухом был
отец.
До школы я много болел, поэтому рано
выучился читать.
Давид Самойлов (конец 20-х гг.). Стихи
начал писать рано, скорей всего не из подражания, а по какой-то внутренней
потребности.
Однажды погожим утром памятного лета
1926 года я сочинил первые в жизни строки:
Осенью
листья желтеть начинают,
С
шумом на землю ложатся они.
Ветер
их снова на верх поднимает
И
кружит, как вьюгу в ненастные дни.
Большое влияние на духовное развитие
нашей семьи сыграло знакомство с Василием Григорьевичем Яном (Янчевецким).
Я впервые увидел писателя не в блеске
славы, в сопутствии удачи, не в материальном благополучии, а в упорном труде, в
бедности и высоком понимании своего назначения.
Моим любимым чтением были первые повести
Яна – «Финский корабль», «Огни на курганах», «Спартак».
Я перекладывал эти произведения в поэмы
и стихотворные драмы.
Первый серьёзный разговор о поэзии,
навсегда запомнившийся, состоялся у меня с молодым критиком и поэтом Ярополком
Семёновым. Мне было лет четырнадцать. Семёнов подробно разобрал тогдашние мои
стихи и впервые объяснил необходимость для поэта быть оригинальным.
Я тогда «болел» Пастернаком. Потом
увлёкся Хлебниковым.
Учился я не больно усердно и учеником
был средним, из-за природной лени. Вывозило «общее развитие».
До института я был мальчик из
интеллигентной среды и постепенно накапливал понятия. Естественно,
первоначально у меня их было мало. А потом – наш знаменитый ИФЛИ, где было
очень хорошо поставлено образование.
Иногда ИФЛИ называют «Красным лицеем».
По-моему, это очень удачное название. Сам институт был небольшой, все друг
друга знали, и братство, рождённое там, не случайно сохранилось до сих пор.
Мне повезло в товарищах и учителях.
Друзьями моей поэтической юности были Павел Коган, Михаил Кульчицкий, Николай
Глазков, Сергей Наровчатов, Борис Слуцкий. Учителями нашими – Тихонов,
Сельвинский, Асеев, Луговской, Антокольский.
Чего мы хотели? Хотели стать следующим
поколением советской поэзии, очередным отрядом политической поэзии, призванным
сменить неудавшееся на наш взгляд предыдущее поколение.
Тогда в нашей компании родился термин «поколение
сорокового года».
До настоящего времени не совсем точно
определён термин «фронтовая поэзия».
То ли это стихи, написанные на фронте,
то ли вообще стихи о войне, то ли просто стихи, написанные фронтовиками. Я под
этим термином разумею стихи о войне, созданные фронтовиками, не зависимо от
времени написания.
А война была разной. Бой – это вещь
особая. Кто воевал, тот знает.
С конца августа 1942 года по конец марта
1943 бессменно находился на передовой при речке Назия, в составе пулемётного
расчёта 3-го батальона 1-ой Отдельной горно-стрелковой бригады.
Получил тяжёлое ранение в руку в бою под
Мгой.
К осени оказался я в Горьком, в учебной
роте запасного полка.
Я просился на фронт и получил
направление в распоряжение Разведотдела штаба 1- го Белорусского фронта в конце
января 1944 года.
С той поры до демобилизации я находился
в составе 3-ей Отд. мото-разведроты, её комсоргом. Последний чин – старший
сержант.
На фронте стихов не писал, записывал
отдельные строфы, а стоя на посту в бесконечные зимние ночи, в голове сочинял
роман.
Послевоенные годы были тяжелы для страны
и трудны для меня.
После войны стихи у меня долго не
ладились. Поэтому, когда меня спрашивают, почему я не печатался во второй
половине сороковых, так это не только из-за неблагоприятной конъюнктуры.
Но тут случайно я начал заниматься
переводами. И для меня это оказалось очень хорошей школой.
К середине 50-х годов, когда я начал
более или менее регулярно печататься, у меня сложился стих.
В 1958 году вышла первая книга стихов «Ближние
страны». С той поры регулярно стали выходить мои поэтические книги.
Вся моя жизнь последнее тридцатилетие
связана с литературной работой. Сюжет её прост и не заслуживает особого
внимания.
Хотя я и горожанин по рождению и даже по
происхождению, но после войны меня потянуло из большого города. Я много лет
прожил в Подмосковье, а потом случайно попал в маленький эстонский городок
Пярну и остался в нём жить.
У каждого свой характер, и я, несмотря
на видимую общительность, имею потребность микросреды, где я могу думать.
Долго. Мне надо думать долго.
А метод у меня очень простой. Стихи
пишутся чаще всего на ходу или когда я лежу. На диванчике. Они приходят иногда
целиком, как готовое стихотворение, иногда как недописанное, а иногда как
переписанное, то есть такое, где написано лишку. Тогда я просто вычёркиваю
лишние строфы. И записываю его обычно в тетрадку.
В молодости человек более суетен, он
полон энергии, ему хочется бежать на свидание, играть в футбол, а с возрастом
понимаешь, что надо прислушиваться к своему «кошачьему» чувству – оно лучше
знает, что нужно делать.
Вообще художник должен, не думать о том,
нравственно его искусство или нет, а заботиться о своей, личной нравственности.
Тогда и его творения неизбежно унаследуют свойства его личности.
От большинства из нас, кого современники
называют поэтами, остаётся не так уж много.
Отбор этот производят читатели – все
виды Читателей, которых нам посчастливилось иметь».
Д.
Самойлов
«За
третьим перевалом»
Только в 1958 выходит первая книга
стихов «Ближние страны». С этого
времени регулярно появляются его поэтические сборники: «Второй перевал» (1963); «Дни»
(1970); «Перебирая наши даты…». Д. Самойлов
участвовал в создании нескольких спектаклей в Театре на Таганке, в «Современнике»,
писал песни для спектаклей и кинофильмов. В 1970-е вышли сборники «Волна и камень», «Весть»; в 1981 – «Залив».
С 1976 жил в городе Пярну, много
переводил с польского, чешского, венгерского и языков народов СССР.
Блистательный юмор Самойлова породил
многочисленные пародии, эпиграммы, шутливый эпистолярный роман и т.п.
произведения, собранные автором и его друзьями в сборник «В кругу себя». «Большой
любитель жизни, человек лёгкой руки и походки» – так называл его Е.
Евтушенко.
В 1988 году стал лауреатом
Государственной премии СССР.
По иронии судьбы, Самойлов, фронтовик,
умер в армейский праздник 23 февраля 1990 года. Он вёл вечер памяти Пастернака,
вышел за кулисы, его последние слова были: «Всё хорошо, всё в порядке».
Похоронен в Пярну.
Книги Давида Самойлова в адаптированных форматах
имеются в нашей библиотеке.
Комментариев нет:
Отправить комментарий